«Я люблю порядок, в красоте он тоже должен быть, ведь наша профессия — гармонизировать внешность»

— Наталья Владимировна, вас выбрали лицом ноября. Как относитесь к этому времени года?

— Все зависит от того, какая выдается погода. Осень в этом году нас щедро одаривала, столько тепла и разных красок. Огромное удовольствие наблюдать за этим разнообразием цветов — красных, желтых, зеленых оттенков — в своем загородном доме на берегу Варваровского водохранилища. Поскольку я девочка из деревни, то для меня это особенный кайф.

— Значит любите проводить время на природе?

— Очень, но в загородном доме сама я трудиться не люблю. Я собираю толпу внуков, у меня их четверо: старшему 17, само младшей мадам два годика, и раздаю им указания. Мне хватило пахоты в детстве, так что сейчас имею полное право там только отдыхать.

— В чем заключается ваш отдых?

— На самом деле я адреналинщица. Но сейчас уже все-таки осторожничаю. Поэтому свободное время предпочитаю провести с захватывающей книгой. Причем это абсолютно разная литература и захватывать она может не только сюжетом, но и стилем подачи.

— Что прочли последним?

— Буквально на днях я взяла в руки «Этюды Черни» Ольги Усковой. Это первый в мире роман, написанный автором совместно с искусственным интеллектом. Проглотила ее за мгновение. Это действительно что-то новое. Книга написана изумительнейшим языком, хочется подарить ее всем родным.

— Любите готовить и собирать всю родню за столом?

— Знаете, я могу приготовить много вкусных и разнообразных блюд, а вот подавать их не люблю, совершенно не получаю от этого кайфа. Мой супруг всегда говорит, что для него счастье — это когда вся семья собирается за столом. Для меня же оно немного в другом — когда никому ничего не надо, никто не болен и не нуждается во мне. Я для родных скорая помощь в решении проблем, так как не люблю полумеры.

— В работе тоже?

— Абсолютно верно. Я за быстрый и оценимый результат. Поэтому у меня в основном пациенты возрастные, когда нужна комплексная массивная работа. Часто агрессивная: это сочетанные протоколы, включающие СМАС-лифтинг Ultherapy, фотоомоложение, инъекции ботулотоксинов, контурную пластику и объемное векторное моделирование. Если я начинаю творить, то это от четырех часов. Я, конечно, сочувствую пациенту, ведь это просто неприлично так долго делать кому-то больно. Конечно, есть анестезия и методики разные, но приходится терпеть. В такие моменты я как могу развлекаю своих пациентов. В процессе все песни спеты, все рассказы рассказаны. Зато какой эффект. А главное, удовлетворение: и свое, и человека.

— У вас огромный трудовой стаж. Как вы попали в косметологию?

— Я много лет проработала в районе педиатром. Это были 90-е годы и в какой-то момент у меня, как сказал мой муж, «кукушка сдохла». Я в буквальном смысле поехала помирать. Это была такая работа на износ, что однажды я просто кончилась, болело абсолютно все. Я легла в областную больницу просто отлежаться. Отдохнула и приняла решение, что стоит попробовать себя в чем-то другом. Муж поддержал меня, ведь нужно было время, чтобы влиться в новое направление.

— Чем вас привлекла косметология?

— Я люблю порядок, в красоте он тоже должен быть, ведь наша профессия — это гармонизировать внешность. Делать взгляд ярче, подбородок острее, щечки выше. И, конечно же, общение с пациентами заряжает. Говорят, что на сумасшедшего врача идут сумасшедшие пациенты. У меня как раз такие, кто хочет результат здесь и сейчас. Поэтому свою порцию адреналина я получаю сейчас в работе, когда мы вместе бесстрашно пробуем новое и реализуем то, что никто другой воплотить не решится. Причем не от дурости, а от уверенности в своем профессионализме, который отрабатывается годами практики.

— Работа в педиатрии в 90-х в районе. Звучит непросто.

— Это была действительно выматывающая работа, от объема можно было с ума сойти. Шли как шведы. Но я полностью растворялась в детях, желая им помочь. Причем ни разу не выпила успокоительного. Ведь когда ребенку плохо, его родным тоже несладко. Я не имела права себя гасить, ведь иначе бы не чувствовала всю остроту ситуации. Тем более, что тогда толком не было ни препаратов, ни оборудования, ничего. Вся ответственность лежала только на тебе и твоих решениях.

— Долго пришлось перестраиваться?

— Уйдя в косметологию я первое время чувствовала себя предателем, меня совесть мучила, как я могу целый день рисовать бровь или заниматься изучением состава какого-то препарата. А как же реанимация, роддом, соматика?! Пока не прочла «Записки юного врача» Булгакова, муж мне принес эту книгу. И после этого как-то сразу все устаканилось. Я поняла, что свято место пусто не бывает.

— А в PROFESSIONAL в каком году пришли?

— Я попала в клинику в 2016 году. Тут была одна молодежь, но я быстро подхватила этот ритм. Алёна Николаевна Саромыцкая — наш главный врач — это настоящий локомотив, который ведет за собой специалистов. Я стала тем косметологом, который я есть сейчас, благодаря ей. Она умеет работать жестко, мне это отозвалось. Поэтому наш «состав» и мчится уверенно вперед. Ее лучшие авторские методики, техники ведущих мировых специалистов, обучение и поиск решений не прекращаются никогда.

— Сколько вам лет?

— 64.

— Вот это да! На встречах выпускников вы, наверняка, постоянно слышите комплименты?!

— Если бы. В следующем году будет 40 лет как мы закончили мединститут. Будет сбор выпускников. И я уверена, что вновь услышу замечания в свой адрес. Несколько лет назад мы собирались с потоком, и ровесники упрекали меня за худобу, мол, Наташ, в нашем возрасте нельзя быть такой худой. Хотя речь, конечно же, совсем не о фигуре, ведь все очевидно. И я вот думаю, почему им хватает наглости говорить мне такое. Впрочем, это вопрос воспитания.

— А в чем секрет? Диета, спорт?

— Ничего такого специально не делаю. Просто интуитивно стараюсь питаться сбалансированно и не сидеть на одном месте. Я довольно высокая по сравнению с окружающими, всегда была стройной и просто сохраняю то, что имею от природы. Плюс, конечно же, уход за собой в клинике. Но уверена, что дело даже не в процедурах, а в любви и заботе, которую я вот уже 25 лет получаю от своего мужа. Иногда думаю, что он сумасшедший, что в это ввязался.

— Что вы имеет в виду?

— Это мой второй брак. Все судачили, что мы долго вместе не проживем. Я на тот момент врач, который пашет с утра до ночи, не получает зарплату по полгода, двое дочерей, которые ростом пошли в мать, на дворе дефолт, я сама далеко не мед. Мне с ним очень повезло. Но ему повезло еще больше, иначе было бы просто скучно жить.